Раввины против государственного гиюра

Книга-учебник

Если когда-нибудь на исторических факультетах будут изучать проблему русско-еврейских отношений как отдельную тему, безусловно книга А. И. Солженицына станет достойным учебником и путеводителем по данному вопросу. Многообразные отклики и настроения произвела она уже в среде интеллигенции обеих наций. Можно сказать, что спектр реакций на это книгу повторяет и перекликается со всем многообразием взглядов и идей, окружающим саму русско-еврейскую проблему. А это показывает на то, что автору удалось схватить и передать сущность вопроса. И тогда его произведение становится уже участником и творцом будущего развития поднятой проблемы, а не только пассивным отображением таковой.

Открытый и проникнутый чувством справедливости диалог, который повёл А.И.Солженицын со страниц своего исследования притягивает и призывает включится в дискуссию. Собственно, нашей задачей в этом «комментарии» и является дополнение и дорисовка недастающих штрихов, при общем согласии и принятии «Двухсот лет вместе», как субстрата и базы для дальнейшего развития темы.

Евреи, отвернувшиеся от своих корней

В контексте истории конца 19-го века А.И.Солженицын довольно ярко и объёмно описывает процесс отрыва еврейской молодёжи от религиозного образа жизни, бегства из местечек, непреодолимую тяги к секулярному образованию и русской культуре вообще. Автор явно симпотизирует этой тенденции. И действительно, благородно и высокодушно со стороны титульной нации привечать и способствовать более активному участию нацменьшинства в жизни и развитии империи. Тем более ясно вырисовывается польза еврейской эмансипации на фоне предыдущих веков, прошедших под эгидой кагалов, когда обособленность и отчуждённость венчала образ еврея в Русской Империи. Автор показывает реакцию русской стороны, скорее всего выражая и своё отношение, как некую признательность и поддержку покровителя, подопечный которого наконец согласился начать работать и заботится о благе всего дома, после продолжительного, безразличного, а то и обременительного, отчуждения.

В продолжении повествования, «Двести лет вместе» пространно описывает зарождение коммунистического и противоимперского духа в среде еврейской молодёжи, который в последствии раскроется и зазвучит одним из ведущих голосов трагедии России. Эта линия проходит через всё исследование и выливается в естественный и простой вопрос: почему евреи, наконец сподобившиеся вложить свои лепту в развитие Империи, наконец ставшие на общий путь с русскими, так недолго продержались в конструктивном русле и так скоропостижно превратились в соучастников разрушения?!

Автор замечает хронологическое соответствие рождения и становления ярчайших еврейских интеллигентов и ярчайших еврейских коммунистов. Однако, дальше недоуменной констатации этого временного совпадения связь не исследована. Попытаемся же проследить, не является ли хронологическое совпадение проявлением настоящей зависимости явлений. Во благо ли титульной нации привлечение и ассимиляция евреев? Не вытекла ли деструктивность участия в коммунистических злодеяниях естественным образом из деструктивности отрыва молодых евреев от собственных корней?

В перспективе трёхтысячелетней еврейской истории, рассматривая аналогичные апории отношений между еврейским меньшинством и титульными нациями, вызревают ответы, идущие вразрез с мнением автора «Двухсот лет».

Идеальные соседские отношения, взаимопонимание и любовь, невозможны по отношению к народу, существующему везде  лишь в качестве меньшинства. Однако, максимальное приближение к терпимому сосуществованию сторон достигалось лишь в таких исторических условиях, когда евреи были наиболее верны своим корням, обращены внутрь собственных общин и выдерживали прохладную, дипломатическую дистанцию по отношению к титульной нации. Вероятно, что и с «принимающей» стороны, всевозможные запреты и ограничения для евреев были продиктованы некоей глубокой интуицией великих имперских законотворцев, осознавших, что для этой нации —  обособленность и отчуждённость подобает более других альтернатив. Конечно оставалось место для претензий и обвинений, подчёркивающих все недостатки такого дистанциирования. И тем не менее, эти недостатки не идут ни в какое сравнение с той волной непредсказуемой энергии, которой угрожает молодое поколение, возненавидевшее своё прошлое.

Используя примеры из «Двухсот лет», можно, несколько утрируя, продемонстрировать вышесказанное. Действительно, какое наитягчяйшее обвиненение звучало в адрес евреев во времена царской России (не включая религиозные вопросы евангельских событий и иррациональный страх перед неизвестным, воплотившийся среди наиболее тёмных масс и среди убеждённых антисемитов в призрак кровавых наветов)?! Содержание питейных заведений под эгидой поляков? Негуманный сбор долгов, сделанных в тех самых заведениях? Причинение обнищания и деградации крестьян?  Безусловно, это не мелочь. Не любой вопрос удостоился бы записки Державина (и здесь не место обсуждать справедливость этих обвинений). Но всё же, в какое сравнение идут подобные неудобства нахождения евреев в Империи рядом с беспределом и ужасом гражданской войны, коллективизации и прочих выбросов коммунистического вулкана?!

Ироничный афоризм гласит: евреи две тысячи лет учат Талмуд, а когда отвлекаются — получаются Спинозы, Фрейды и Эйнштейны. Список явно неполон. Получаются ещё и Марксы, Троцкие и Урицкие. И сам собой напрашивается вывод: а может здоровее не отвлекаться от Талмуда. И для евреев, и для окружающих. Мир бы не изменился коренным образом если бы было поменьше еврейских фамилий среди физиков и лириков. Зато какие крутые повороты истории смягчились бы, и сколько братских могилых невинных тружеников не было бы вырыто, без агитаторов и комиссаров с упрямым и пылким еврейским характером.

Тут не делается попытка отклонения национальной ответственности, с такой тщательностью подчёркиваемой А.И. Солженицыным.  Мы полностью принимаем идею  ответственности нации за выросших в национальной среде индивидиумов. Единственной целью рассуждения является лишь выделение той важной зависимости, на которую автор «Двухсот лет» не обратил внимания. А эта зависимость как раз и основана на видении нации, как единого организма. И именно при таком воззрении становится понятна катастрофичость любых нарушений естественных, национальных форм и границ.

Националист, помогай националисту!

Национализм, деградировавший в чуство ненависти и отталкивания, зачастую не даёт замечать единомышленников среди других народов. Такую ограниченность можно было себе позволить лет сто назад, когда человечество ещё не оболванилось и не отупело во всём, что касается национального вопроса. Сегодня, бурлящий котёл глобализации, паталогическое духовное обнищание, победный ход «крупного рогатого человечества» с запада на восток, заставляют мыслить иначе. Действительно, под этим нажимом, любые веяния примата духовности в человеческом существовании, преданности самому себе, подчёркивания национальной самобытности обнадёживают и радуют, вне зависимости от того, с чьей трибуны они были озвучены.

Рассмотрение нации по аналогии с отдельным человеком, зачастую, добавляет недостающей чёткости. Психически здоровый человек обязан обладать чувством собственной значимости. И это чувство по природе заложено так глубоко, что не нуждается в огласке и защите, т. к. все проявления психической жизни вытекают и базируются именно на нём. Люди, не достигшие больших жизненных успехов, находят область, пусть узкую, в которой их превосходство найдёт реализацию. Другое дело, когда речь идёт о патологии. Депрессивный больной теряет веру в себя, не видит никаких достоинств собственной личности. Недостающий эгоизм идёт вразрез с сохранением жизни.

Нации, накормленные до отвала чужими яствами, восторгающиеся чужими красотами, бегущие вслед за разрекламированным чужим барахлом, рискуют собственной жизнью. И тут приходит время задуматься: а ведь не мы одни опасаемся за собственную сохранность. Несомненно, аналогичные переживания рождаются в сердцах сильных представителей других народов. «Интернациональное» националистическое сотрудничество может серьёзно поднять вероятность отпора и успешного противостояния ревущему цунами плавильного котла.

Многочисленные главы Торы отведены вопросам генеалогии. Неподготовленный читатель удивлён количеством родословных. В деталях расписаны судьбы великих первых людей — прародителей наций. Всевышний Автор учит нас элементаным понятиям национального вопроса. Человечество задумано и создано разделённым на народы. Это разделение сущностно и вечно, как и все остальные черты и границы творения. Попытка их стушевать равносильна спору с Творцом. И наоборот, только при помощи национального «познай себя», возможно настоящее воплощение Б-жественного замысла. И в доходчивом и ясном преподнесении этого урока — ещё одно достоинство книги Солженицына.

Конечно еврейский и русский национализм заряжены совершенно по разному. Нет надобности искать и перечислять «десять отличий». Всё же — когда «национальность значения не имеет» уже набило оскомину, начинаешь чувствовать поддержку и сочувствие и в чужом национальном чувстве. Этот путь проделывает и Солженицын, когда многократно вставляет «нам бы так», указывая на проявления еврейской национальной непреклонности. По этому пути предлагается пойти и в этой статье. Перекинув мост через реку отказа от национального «я», потопившую миллионы русских и евреев в океанах крови и в бездне скверны, попытаться прийти к соглашению, а не к слиянию. И может быть в резонансе этих двух далёких народных струн и сбудется пророчество В.Соловьёва о «мистически светлой точке» сплетения судеб русских и евреев.

Недописанная глава

Начинается третее столетие вместе. Конец двадцатого века открыл совершенно неожиданный виток в отношениях двух народов. У евреев появилось своё государство. И на пятом десятке его истории сотни тысяч русских людей иммигрировали и поселились именно здесь (нет надобности подчёркивать, что речь идёт не о русскоязычных евреях). На сегодняшний день процент русских граждан в Израиле намного выше, чем процент евреев в Русской Империи на максимальной своей отметке (1890 г.).

Итак, на этой небольшой, но очень важной сцене, обе стороны выступают в совершенно непривычной роли. Евреи, после двухтысячелетнего перерыва, превратились в государственную национальность. Русские внезапно облачились в костюмы нацменьшинства. Гришка Попов и Гершка Рабинович из «Кровавой шутки» Шолом-Алейхема поменялись местами всерьёз, и притом в многотысячном масштабе.

Каким выйдет этот новый виток? Насколько честно и высокодушно покажут себя стороны сейчас? Самое время подвести первые итоги и исправить ошибки.

Израильское государство повело себя сразу в высшей степени неумело и неудачно.

Это выражается в двух направлениях.

Во-первых — полное игнорирование и пренебрежение национальными и религиозными потребностями новообразовавшегося нацменьшинства. Иммигранты нужны израильской правящей элите, чтобы сохранить еврейский демографический перевес против арабов, и секулярный демографический перевес против религиозного еврейсва. Не вдаваясь в подробности этих одиозных мотивов, нетрудно заметить, что русское самобытное нацменьшинство никак в эти планы не вписывается. Власть имущая элита жаждет пополнить запас секулярных, исполнительных, американизированных, туповатых граждан,  но уж никак не обогатить, и без того непростой, этнический спектр израильского общества новым цветом «безграничной русской души».

Во-вторых, дабы израильское общество успешно ассимилировало новоприбывших, было решено их скороспешно превратить в евреев. Канцелярия премьер-министра учинила назойливую, громоздкую и дорогостоящую кампанию по призыву русских принять иудаизм «в его облегчённой форме». Дескать, русских в Израиле вовсе и нет, есть либо уже осчастливленные прозелиты, либо нетерпеливые претенденты в таковые.

И вот сейчас именно хочется настоятельно порекомендовать  заправилам израильской элиты внимательно прочитать «Двести лет вместе». История даёт евреям уникальную возможность расскаяния за своё злосчастное участие в советской трагедии, и не только в душе, но и в действии. Пришло наше время показать граммотность и благородство в национальном вопросе. Если красные коммисары, оторвавшиеся от собственного прошлого, привели к отрыву и увяданию окружающие народы, то сейчас, израильтяне, возвращающиеся к своим корням, обязаны давать возможность и поощрять других на верность самим себе. И это и является истинным раскаянием по еврейскому вероучению — расскаяние в действии.

Хочется завершить на оптимистической ноте. Наша вера и реальный прогноз говорят, что «вторую демографическую угрозу» американизированной верхушке Израиля не отклонить. В ближайшем будущем раввины и религиозные евреи займут руководящие посты в этой стране. Весь курс Израиля повернётся в сторону проявления национальной самобытности еврейского народа, неотъемлемо связанной с еврейской верой. И тогда смогут и другие народы, населяющие Израиль, почувствовать себя уважаемыми и достойными участниками жизни страны, при полном сохранении их национального и религиозного облика.

События на Святой земле имеют глобальное влияние на судьбы всего мира. По анологии можно это сравнить с влиянием микроскопических изменнеий в клетках мозга на общие процессы в больших частях организма. Национальное оздоровление на Святой земле, соглашение, а не слияние, в израильском проявлении сложнейшего русско-еврейского взаимодействия,— повлияет на события и в России. Евреи России поймут, что подлинное, а не эксгибиционисткое, возвращение к самим себе жизненно необходимо сейчас; что преуспевание на чужой ниве, с одной стороны, и высокомерное игнорирование чувств великого и многострадального русского народа, с другой стороны, -  преумножают опасность разрастания разрушительных процессов; что Путин без ермолки и Кремлёвский дворец без празднования Хануки выглядят естественней и здоровее для всех. И русские увидят, что возможна конструктивная реставрация национального дома, без обязательного поиска врага, что возрождение здорового национального духа зависит от целеустремлённого духовного и материального  труда, и может лишь укрепиться и развиться вместе с пробуждением и развитием национальных чувств других народов.